Неточные совпадения
Угрюм-Бурчеев мерным шагом
ходил среди всеобщего опустошения, и на губах его играла та же самая
улыбка, которая озарила лицо его в ту минуту, когда он, в порыве начальстволюбия, отрубил себе указательный палец правой руки.
Акт кончился, когда он вошел, и потому он, не заходя в ложу брата,
прошел до первого ряда и остановился у рампы с Серпуховским, который, согнув колено и постукивая каблуком в рампу и издалека увидав его, подозвал к себе
улыбкой.
Несмотря на эти слова и
улыбку, которые так испугали Варю, когда
прошло воспаление и он стал оправляться, он почувствовал, что совершенно освободился от одной части своего горя.
— Мы с ним большие друзья. Я очень хорошо знаю его. Прошлую зиму, вскоре после того… как вы у нас были, — сказала она с виноватою и вместе доверчивою
улыбкой, у Долли дети все были в скарлатине, и он зашел к ней как-то. И можете себе представить, — говорила она шопотом. — ему так жалко стало ее, что он остался и стал помогать ей
ходить за детьми. Да; и три недели прожил у них в доме и как нянька
ходил за детьми.
— Всё
пройдет, всё
пройдет, мы будем так счастливы! Любовь наша, если бы могла усилиться, усилилась бы тем, что в ней есть что-то ужасное, — сказал он, поднимая голову и открывая
улыбкою свои крепкие зубы.
Сходя с лестницы, Серпуховской увидал Вронского.
Улыбка радости осветила лицо Серпуховского. Он кивнул кверху головой, приподнял бокал, приветствуя Вронского и показывая этим жестом, что не может прежде не подойти к вахмистру, который, вытянувшись, уже складывал губы для поцелуя.
Грушницкий принял таинственный вид:
ходит, закинув руки за спину, и никого не узнает; нога его вдруг выздоровела: он едва хромает. Он нашел случай вступить в разговор с княгиней и сказал какой-то комплимент княжне: она, видно, не очень разборчива, ибо с тех пор отвечает на его поклон самой милой
улыбкою.
И свет ее с
улыбкой встретил;
Успех нас первый окрылил;
Старик Державин нас заметил
И, в гроб
сходя, благословил. //……………………………………
Он стоял как бы в задумчивости, и странная, приниженная, полубессмысленная
улыбка бродила на губах его. Он взял, наконец, фуражку и тихо вышел из комнаты. Мысли его путались. Задумчиво
сошел он под ворота.
Старик один засмеялся; Аркадий выразил
улыбку на своем лице. Базаров только затянулся. Беседа продолжалась таким образом около часа; Аркадий успел
сходить в свою комнату, которая оказалась предбанником, но очень уютным и чистым. Наконец вошла Танюша и доложила, что обед готов.
— Как… как это было? — едва проговорил Василий Иванович. Восторженная
улыбка раздвинула его широкие губы и уже не
сходила с них.
Четыре часа
прошло в незначительных толках о том о сем; Анна Сергеевна и слушала и говорила без
улыбки.
Он перевелся из другого города в пятый класс; уже третий год, восхищая учителей успехами в науках, смущал и раздражал их своим поведением. Среднего роста, стройный, сильный, он
ходил легкой, скользящей походкой, точно артист цирка. Лицо у него было не русское, горбоносое, резко очерченное, но его смягчали карие, женски ласковые глаза и невеселая
улыбка красивых, ярких губ; верхняя уже поросла темным пухом.
Вполголоса напевая, женщина поправляла прическу, делала вид, будто гримируется, затем, сбросив с плеч мантию, оставалась в пенном облаке кружев и медленно, с мечтательной
улыбкой, раза два, три,
проходила пред рампой.
Самгин пошел мыться. Но,
проходя мимо комнаты, где работал Кумов, — комната была рядом с ванной, — он, повинуясь толчку изнутри, тихо приотворил дверь. Кумов стоял спиной к двери, опустив руки вдоль тела, склонив голову к плечу и напоминая фигуру повешенного. На скрип двери он обернулся, улыбаясь, как всегда, глуповатой и покорной
улыбкой, расширившей стиснутое лицо его.
Проходя мимо лагерей, он увидал над гребнем ямы от солдатской палатки характерное лицо Ивана Дронова, расширенное неприятной, заигрывающей
улыбкой. Голова Дронова обнажена, и встрепанные волосы почти одного цвета с жухлым дерном. На десяток шагов дальше от нее она была бы неразличима. Самгин прикоснулся рукою к шляпе и хотел
пройти мимо, но Дронов закричал...
Момент символических намеков, знаменательных
улыбок, сиреневых веток
прошел невозвратно. Любовь делалась строже, взыскательнее, стала превращаться в какую-то обязанность; явились взаимные права. Обе стороны открывались более и более: недоразумения, сомнения исчезали или уступали место более ясным и положительным вопросам.
Но только Обломов ожил, только появилась у него добрая
улыбка, только он начал смотреть на нее по-прежнему ласково, заглядывать к ней в дверь и шутить — она опять пополнела, опять хозяйство ее пошло живо, бодро, весело, с маленьким оригинальным оттенком: бывало, она движется целый день, как хорошо устроенная машина, стройно, правильно,
ходит плавно, говорит ни тихо, ни громко, намелет кофе, наколет сахару, просеет что-нибудь, сядет за шитье, игла у ней
ходит мерно, как часовая стрелка; потом она встанет, не суетясь; там остановится на полдороге в кухню, отворит шкаф, вынет что-нибудь, отнесет — все, как машина.
Но он не смел сделать ни шагу, даже добросовестно отворачивался от ее окна, прятался в простенок, когда она
проходила мимо его окон; молча, с дружеской
улыбкой пожал ей, одинаково, как и Марфеньке, руку, когда они обе пришли к чаю, не пошевельнулся и не повернул головы, когда Вера взяла зонтик и скрылась тотчас после чаю в сад, и целый день не знал, где она и что делает.
— Ваш гимн красоте очень красноречив, cousin, — сказала Вера, выслушав с
улыбкой, — запишите его и отошлите Беловодовой. Вы говорите, что она «выше мира». Может быть, в ее красоте есть мудрость. В моей нет. Если мудрость состоит, по вашим словам, в том, чтоб с этими правилами и истинами
проходить жизнь, то я…
На этот раз и Татьяна Павловна так и впилась в меня глазами; но мама была сдержаннее; она была очень серьезна, но легкая, прекрасная, хоть и совсем какая-то безнадежная
улыбка промелькнула-таки в лице ее и не
сходила почти во все время рассказа.
Еще я люблю, что с вас не
сходит улыбка: это — мой рай!
— Что? Как! — вскричал я, и вдруг мои ноги ослабели, и я бессильно опустился на диван. Он мне сам говорил потом, что я побледнел буквально как платок. Ум замешался во мне. Помню, мы все смотрели молча друг другу в лицо. Как будто испуг
прошел по его лицу; он вдруг наклонился, схватил меня за плечи и стал меня поддерживать. Я слишком помню его неподвижную
улыбку; в ней были недоверчивость и удивление. Да, он никак не ожидал такого эффекта своих слов, потому что был убежден в моей виновности.
Неподвижная насмешливая
улыбка не
сходила с губ его.
— Сделайте одолжение, — с приятной
улыбкой сказал помощник и стал что-то спрашивать у надзирателя. Нехлюдов заглянул в одно отверстие: там высокий молодой человек в одном белье, с маленькой черной бородкой, быстро
ходил взад и вперед; услыхав шорох у двери, он взглянул, нахмурился и продолжал
ходить.
Ходил доктор торопливой, неслышной походкой, жал крепко руку, когда здоровался, и улыбался одинаково всем стереотипной докторской
улыбкой, которую никто не разберет.
— Любовь
прошла, Митя! — начала опять Катя, — но дорого до боли мне то, что
прошло. Это узнай навек. Но теперь, на одну минутку, пусть будет то, что могло бы быть, — с искривленною
улыбкой пролепетала она, опять радостно смотря ему в глаза. — И ты теперь любишь другую, и я другого люблю, а все-таки тебя вечно буду любить, а ты меня, знал ли ты это? Слышишь, люби меня, всю твою жизнь люби! — воскликнула она с каким-то почти угрожающим дрожанием в голосе.
Он молча
проходит среди их с тихою
улыбкой бесконечного сострадания.
Несколько раз оба порывались что-то сказать, но останавливались и опять молча, пристально, как бы приковавшись, с странною
улыбкой смотрели друг на друга; так
прошло минуты две.
— Спасибо, капитан, — ответил он с
улыбкой, — спасибо! Моя тоже так. Тебе сопка один
ходи — моя шибко боится.
Его маленькие желтые глазки так и бегали, с тонких губ не
сходила сдержанная напряженная
улыбка, а нос, острый и длинный, нахально выдвигался вперед, как руль.
Вы глядите: та глубокая, чистая лазурь возбуждает на устах ваших
улыбку, невинную, как она сама, как облака по небу, и как будто вместе с ними медлительной вереницей
проходят по душе счастливые воспоминания, и все вам кажется, что взор ваш уходит дальше и дальше, и тянет вас самих за собой в ту спокойную, сияющую бездну, и невозможно оторваться от этой вышины, от этой глубины…
Мое страстное увлечение имело слишком мимолетный характер, чтоб овладеть мною, — тут не было корней (ни с той, ни с другой стороны, с ее стороны вряд было ли и увлеченье), и все
прошло бы бесследно, оставя по себе
улыбку, знойное воспоминание и, может, раза два вспыхнувшую краску на щеках…
На место Авдиева был назначен Сергей Тимофеевич Балмашевский. Это был высокий, худощавый молодой человек, с несколько впалой грудью и слегка сутулый. Лицо у него было приятное, с доброй
улыбкой на тонких губах, но его портили глаза, близорукие, с красными, припухшими веками. Говорили, что он страшно много работал, отчего спина у него согнулась, грудь впала, а на веках образовались ячмени, да так и не
сходят…
В проходе вынырнуло вдруг из темноты новое лицо. Это был, очевидно, Роман. Лицо его было широко, изрыто оспой и чрезвычайно добродушно. Закрытые веки скрывали впадины глаз, на губах играла добродушная
улыбка.
Пройдя мимо прижавшейся к стене девушки, он поднялся на площадку. Размахнувшаяся рука его товарища попала ему сбоку в шею.
Пройдем степени придворных чинов и с
улыбкою сожаления отвратим взоры наши от кичащихся служением своим; но возрыдаем, видя их предпочитаемых заслуге.
Сначала с грустною
улыбкой, а потом, весело и резво рассмеявшись, она призналась, что прежней бури во всяком случае и быть не могло; что она давно уже изменила отчасти свой взгляд на вещи, и что хотя и не изменилась в сердце, но все-таки принуждена была очень многое допустить в виде совершившихся фактов; что сделано, то сделано, что
прошло, то
прошло, так что ей даже странно, что Афанасий Иванович все еще продолжает быть так напуганным.
Детское лицо улыбалось в полусне счастливою
улыбкой, и слышалось ровное дыхание засыпающего человека. Лихорадка
проходила, и только красные пятна попрежнему играли на худеньком личике. О, как Петр Елисеич любил его, это детское лицо, напоминавшее ему другое, которого он уже не увидит!.. А между тем именно сегодня он страстно хотел его видеть, и щемящая боль охватывала его старое сердце, и в голове проносилась одна картина за другой.
Около них
прошла довольно стройная молодая дама в песцовом салопе. Она вскользь, но внимательно взглянула на Женни и на Лизу, с более чем вежливой
улыбкою ответила на поклон учителей и, прищурив глаза, пошла своею дорогою.
Постепенно с Ваньки-Встанькиного лица
сходила улыбка и оно делалось все серьезнее и суровее.
В это время Володя,
проходя через комнату, улыбнулся, заметив, что я размышлял о чем-то, и этой
улыбки мне достаточно было, чтобы понять, что все то, о чем я думал, была ужаснейшая гиль.
В дверях часовни Павел увидел еще послушника, но только совершенно уж другой наружности: с весьма тонкими очертаниями лица, в выражении которого совершенно не видно было грубо поддельного смирения, но в то же время в нем написаны были какое-то спокойствие и кротость; голубые глаза его были полуприподняты вверх; с губ почти не
сходила небольшая
улыбка; длинные волосы молодого инока были расчесаны с некоторым кокетством; подрясник на нем, перетянутый кожаным ремнем, был, должно быть, сшит из очень хорошей материи, но теперь значительно поизносился; руки у монаха были белые и очень красивые.
— Разъясните! — сказала Мари и потупилась, а вместе с тем с губ ее не
сходила немножко лукавая
улыбка.
— Что за вздор такой! — произнес с
улыбкой Салов, а сам между тем встал и начал
ходить по комнате.
Губернатор, оставшись один, принялся читать последний его рапорт.
Улыбка не
сходила с его губ в продолжение всего этого чтения.
— Уж это, ваше благородие, командовали нам, приказывали многие! Нет-с, я не солдат, — отвечал арестант, и насмешливая
улыбка по-прежнему не
сходила с его губ.
Не могу выразить восторга Алеши от этого нового проекта. Он вдруг совершенно утешился; его лицо засияло радостию, он обнимал Наташу, целовал руки Кати, обнимал меня. Наташа с грустною
улыбкою смотрела на него, но Катя не могла вынести. Она переглянулась со мной горячим, сверкающим взглядом, обняла Наташу и встала со стула, чтоб ехать. Как нарочно, в эту минуту француженка прислала человека с просьбою окончить свидание поскорее и что условленные полчаса уже
прошли.
— Я все тебя ждала, Ваня, — начала она вновь с
улыбкой, — и знаешь, что делала?
Ходила здесь взад и вперед и стихи наизусть читала; помнишь, — колокольчик, зимняя дорога: «Самовар мой кипит на дубовом столе…», мы еще вместе читали...
Я застал Наташу одну. Она тихо
ходила взад и вперед по комнате, сложа руки на груди, в глубокой задумчивости. Потухавший самовар стоял на столе и уже давно ожидал меня. Молча и с
улыбкою протянула она мне руку. Лицо ее было бледно, с болезненным выражением. В
улыбке ее было что-то страдальческое, нежное, терпеливое. Голубые ясные глаза ее стали как будто больше, чем прежде, волосы как будто гуще, — все это так казалось от худобы и болезни.
Через минуту в комнату вошел средних лет мужчина, точь-в-точь Осип Иваныч, каким я знал его в ту пору, когда он был еще мелким прасолом. Те же ласковые голубые глаза, та же приятнейшая
улыбка, те же вьющиеся каштановые с легкою проседию волоса. Вся разница в том, что Осип Иваныч
ходил в сибирке, а Николай Осипыч носит пиджак. Войдя в комнату, Николай Осипыч помолился и подошел к отцу, к руке. Осип Иваныч отрекомендовал нас друг другу.